У хороших девочек нет клыков (ЛП) - Страница 25

- О, мам, я не думаю, что это возможно. Когда-либо.

Справа от меня появилась тетя Джетти, всем своим призрачным телом сотрясавшаяся от смеха. Я издала рык на децибел ниже человеческого слуха.

- Давай помогу, - шепнула Джетти. Я незаметно покачала головой. Она закатила глаза и исчезла из поля зрения.

- Мама, я думаю, что вам с папой стоит присесть…

Мама издала вздох.

- Джейн, я не хочу, чтобы ты оставалась в этом большом старом доме и продолжала хандрить. Думаю, что сейчас тебе стоит вернуться обратно к нам с отцом.

Вот теперь Святому Иуде предстоит нехилая работенка. У меня вырвалось что-то среднее между визгом и хрипом. Видя мое бедственное положение, папа сказал:

- О, Шерри, оставь девочку в покое. Ты разве не видишь, что она хочет нам что-то сказать?

- О, гм, спасибо, папа, - выдавила я, жестом приглашая их сесть на кушетку. Мама взбила подушки и, стряхнув с них невидимые пылинки, устроилась поудобнее.

Внезапно прямо за кушеткой возникла Джетти. Было так странно, что мои родители понятия не имели о ее присутствии менее, чем в футе(30,48 см - прим. пер.) от них.

- Скажи им, что беременна от женатого священника, а потом «Шучу, я – всего лишь вампир», - предложила она.

- Это не поможет, - шепнула я.

- В чем дело, детка? – спросила мама, стирая следы от пальцев с моего журнального столика.

- Ну, у меня есть кое-какие интересные, захватывающие новости, - сказал я, оттягивая момент.

- Это о том парне, Габриеле, не так ли? – взвизгнула мама. – Ты обручена?

- Мама, я всего три дня как с ним знакома! – воскликнула я.

Мама поцокала языком так, как это умеют только матери.

- Хорошо, но ты, по крайней мере, видишься с ним? Пыталась одеться чуть более женственно? Предпринимаешь какие-то шаги? Ты же знаешь, что не становишься моложе.

Я фыркнула. Раз уж на то пошло, то и старше мне уже не стать.

- Мама, я не думаю, что тебе…

- Ты никогда не выйдешь замуж, если чуть-чуть не снизишь планку.

- Мама…

- Разве ты не хочешь устроить свою жизнь? Выйти замуж? Завести семь…

- Мама! – перебила я. - Я не обручена. Ни с кем не встречаюсь. Я… Я…

Время замедлилось. Я могла разглядеть каждый мускул, каждую пору на лицах моих родителей. Прищурив глаза, отец внимательно изучал меня. Тревожные морщинки залегли в уголках его глаз. Мамин рот приоткрылся, очевидно, в ожидании дурных вестей из разряда «Увольнение вашей дочери сопровождалось поистине безобразной сценой, о которой будут судачить еще многие месяцы». Эмоции едкими волнами исходили от них. Замешательство, разочарование, недовольство, уныние, нетерпимость смешались в кислотное облако, заставившее мою голову раскалываться на части. И все это только от мамы. Глаза защипало от непролитых слез. Как можно сообщить кому-то, что его ребенок умер? Как можно объяснить подобное, если этот самый ребенок сидит перед ними, судя по всему, живой? Как сказать своим родителя, что вы выпали из их эволюционной шкалы? И теперь вашей матери придется ставить на стол бутылочку крови рядом с ее соусом на День Благодарения?

Ладно, я не смогла. Потому что оказалась огромной трусихой.

- Мам, прямо сейчас я не готова бегать на свидания с кем бы то ни было, - сказал я, с силой прижимая пальцы к глазам. - И я не собираюсь переезжать обратно домой. Мне просто нужно какое-то время, чтобы сосредоточиться на поисках новой работы и решить, что делать дальше. Со мной все будет в порядке.

- Я же уже сказала, что ты будешь работать в магазине стеганых одеял вместе со мной, - продолжала настаивать она.

- Нет. Нет, и все тут.

Мамина нижняя губа задрожала, она вздохнула и уставилась в потолок. Ох, дерьмо. Она сделала то же самое, когда я объявила им, что собираюсь учиться в колледже за триста миль от дома и наконец-то перерезала эту удушающую «пуповину». В то Рождество я получила свой первый стеганый жилет. Остается лишь восхититься женщиной, умеющей мстить через изделия кустарного производства.

- А что не так с работой в магазине стеганых одеял?

- Ничего! – повысила я голос.

- У тебя есть планы получше? – требовательно спросила она.

- Нет, - пришлось сознаться. - Но я планирую не работать в магазине стеганых одеял.

В поисках поддержки я перевела взгляд на папу, но он с озадаченным выражением лица смотрел в окно.

- Тогда что это за важные новости? – наседала мама. - Ты сказала, что у тебя были важные новости.

Я лихорадочно искала путь к отступлению. К счастью, именно в тот момент папа заметил отсутствие Большой Берты.

- Джейни, а где твоя машина?

- О, она сломалась пару ночей назад, - ответила я чуть поспешно. – Сейчас она в мастерской «У Мерфи». В каком-то смысле, я именно поэтому и была так занята последние несколько дней.

Папа тщательно изучал мое лицо. Я внимательнейшим образом разглядывала лепнину на потолочных карнизах. Я никогда не умела лгать своему отцу. И сдавала саму себя прежде, чем кто-нибудь успел бы меня уличить. Однажды в колледже я покурила травку, а на следующее утро позвонила папе, чтобы сознаться, потому что мне было тошно от одной только мысли, что он мог узнать об этом как-то иначе. Выразив крайнее разочарование и заставив меня ощутить себя двух футов ростом, он обещал не рассказывать маме, потому что в ту же минуту она заставила бы меня бросить колледж, чтобы лечь на реабилитацию. Конечно, это не совсем здоровая динамика, но что имеем, то имеем.